Кёнджин и Вонджун - лучшие друзья. Они диаметрально противоположны, но им никогда не бывает скучно друг с другом, потому что они точно знают, где их общее, а где личное. Ким очень умен и сообразителен, у него чутко развита сметливость, парень не прочь иной раз послушать голос интуиции. Не обладает усидчивостью или научным упорством, скорее гордится своим упрямством и непробиваемостью в том самом "пацанском" смысле слова.  Также Вонджун увлекается спортом и читает много разношерстной литературы, пока что пытаясь отыскать своё призвание в жизни. Но попытки не увенчались успехом, наверное, потому что у него нет проблем ни с одним предметом - он отличник, но не ботаник. А если нет проблем и все получается, то это не призвание, как считает Вонджун. К тому, что действительно твоё, надо пробиваться сквозь тернии.  У него много татуировок, в отличие от друга, Джуну нравится украшать своё тело символами, доступными для понимания ему одному. Не раз, конечно, влетало от администрации, но это пустяки.

Вонджун так же, как и Кёнджин, детдомовский. Но если староста рос всегда цинично-педантичным, чаще скрытным и сдержанным, то Джун, напротив, славился своими эпичными проделками, неугасимой харизмой и неунывающим рисковым характером.
Между ними тонкая связь, которая появилась только в стенах Академии, где они стали друг другу опорой. В незнакомой обстановке их дружба только крепла. Это броманс чистой воды - забота, поддержка, совместные интересы и открытые разговоры о том, что волнует их молодые сердца.
Они уравновешивают друг друга, но Кёнджину "открыться" всегда сложнее, потому что он не может сразу рассказать о том, что его волнует, и поступает чаще не так, как чувствует, а как было бы правильно.
Наверное, поэтому Кёнджин плохо видит, что к нему относятся чуть более трепетно, чем просто "дружески".
Несмотря на это, Ким всегда оказывается рядом, когда необходим, а Пак всегда спасает парня от наказаний, потому что только ради Вонджуна готов пойти против нерушимых правил, защищая его от потенциальных отработок и выговоров.

• конечно, я смело требую совместную игру;
• не настаиваю на том, чтобы Вонджун стоял в графе ПАРА, но хочу;
• обещаю графику и приятное общение.

"Не в моем вкусе". Кинутая в порыве возмущения фраза не выходила из головы. Бён Усок четко дал понять две вещи: во-первых, он действительно гей, во-вторых, у Кёнджина не было шансов. И раздражали с одинаковостью, свойственной тождественным понятиям, оба предоставленных на обозрение хулигану факта. Особенно бесило всегда то, что ему вроде бы и указали на непонятное (скорее всего, самое последнее из последних) место в очереди на руку и сердце, но почему тогда задрот, которого притесняют из старших классов, вечно оборачивается на уроках, ловя пристальный взгляд Пака. Для чего это все?
Ведь, наверное, итак ясно, что Кёнджин не стал бы помогать тому, кто ему не интересен. Парень ни за что не сверлил бы дыры в светлом форменном свитере одноклассника, если бы не считал его самым лучшим, самым красивым. Однако, чтобы доказать благородство своих поступков, надо было попотеть. А Кёнджин на это был не способен.
Наверное, это было тупостью - помогать тому, кто вовсе не нуждался в помощи. Жест оказался настолько эгоистичным и  инициативным, что по соответствию был наказуем, как и любое несанкционированное действие, произведенное вне привычных рамок. Алгоритм действий был нарушен. И вместо благодарности, которой, к слову сказать, Джин не ждал, получил в ответ красноречиво "не лезь не в свое дело, подлюга". И надо было бы прижать хорошенько сопляка к стене, дать понять, что благодарностью могло стать и простое "спасибо". Или поцеловать его и сказать что-то в стиле "придурок, береги себя". А, может, надо было сразу выпалить "ты будешь моим". Хер его знает, что было бы правильнее.
Джин снова ловит себя на том, что водит штангой по передним зубам, задумчиво огибая взглядом изгиб усоковской спины.
Но молодой бандит решил отпустить ситуацию, просто оставаясь в дальнейшем лишь сторонним наблюдателем. Хватило мальца ненадолго...
*** После уроков парни делились награбленным. Оказалось, что отжатых карманных денег наконец-то хватит, чтобы сходить в самую фешенебельную забегаловку на районе. В неё Кёнджин никогда не ходил и не хаживал, потому что не было стольких денег. А сейчас, если заказывать в складчину, то можно было бы и пошиковать на широкую ногу.
- Говорят, ты вчера пидора спас, - м-м-м, дорога до кафе должна была быть менее драматичной и напряженной. И вообще, откуда уже слух пустили? За такое спасение парня сейчас могут и огреть нехило. Кёнджин нагло улыбается, смотря в глаза тому, кто выжидающе, хищнически ждет сокрушительного признания.
- Ненавижу, когда лежачих бьют, - сплевывает медленно на асфальт, заставляя слюну чуть замереть, растягиваться, будто та не желает терять последней связи с красноватыми губами. Пауза затянулась. Реакции не последовало. Наконец-то белый ошметок превращается в потемневшее пятно на земле, Кёнджин угрожающе смотрит сверху-вниз на вопрошающего. Старший не любил вопросов, поэтому предостерегающе предупредил о нежелательности дальнейших расспросов.
- Или ты прошел бы мимо? - провокаторский смешок, стук пальца о дно сигаретной пачки. кажется, они позабыли, кто в их компании задает вопросы. Парень ловит зубами грязно-рыжий фильтр красных Мальборо.
- Не по-пацански было бы, усёк? - щелчок зажигалки. Чужой. Подкуривают, мрази, боятся. Здесь только один авторитет - Пак Кёнджин. И пока что все покушения на его права были низведены. Но вот этот вопрос был и правда опасным. О том, как юная шестерка жарит потаскух из банды, ходят легенды. За тем они и зовутся легендами, потому что Кёнджин им красиво платил первоклассной наркотой за слухи, а сам же мечтал о парне, который сидел в классе за первой партой по диагонали от него. Никто не должен знать, что ему нравится этот мальчик. Даже сам мальчик.
- Ладно, погнали. Сегодня выпивка за мой счет! - напряжения снято, все снова хотят потусить на славу и потрать легкие деньги до последней воны.
За сим шумная компания влетает в двери, наверху которых был закреплен колокольчик. Словно в антикварную лавку завезли стадо слонов. Кёнджин словил волну после выкуренного, поэтому его низкий и запоминающийся тембр звучал лейтмотивом в общем гвалте. Шутка за шуткой. Они расселись вокруг стола, сразу же крича привычное "Аджума, будьте добры..."
Кёнджин повернулся, поднимая руку.
- И соджу. 2.. нет, 3! - он улыбается, зная, что после алкоголя укур спадет, но зато проснется богатырский аппетит. Глаза встречаются с ним, мальчиком "не в моем вкусе". Улыбка замирает обескураженным вором, которого посветили, на лице. Неловкость всех неловкостей. Мимо проходит очередной наряд шуток. Они стали шумом шумом второго плана. Настроения не то, чтобы не стало. Просто это какая-та злая шутка Судьбы или просто случайность... Но видеть забитого парня сейчас оказалось еще сложнее, чем в школе. Захотелось ему помочь. Снова. Тупая героическая потребность. Её ж никогда не было!? А тут проснулась, распустилась, расцвела.
Джин быстро отворачивается, делая вид, что его все еще не попустило как следует. Не надо, чтобы парня заметила вся эта орава. начнутся сальные шуточки. Но Усока замечают, пусть и не сразу.
- О! Спасённый, почти не убиенный. Хорошо отблагодарил-то? С проглотом?  - Джин фонтаном выпрыскивает не пошедшее соджу, обливая соседа спиртным.
- Йааа! - он возмущенно гаркнул, совершенно не ожидая таких комментариев. Нет, таких вот слов и даже хуже ожидать стоило. Парень скорее выпал от собственной реакции. Он только что попытался завалить ебало однокашнику из-за шутки над геем, который реально гей. Пиздец-попал-парниша. Надо было срочно выкручиваться.
- Я сейчас несварение заработаю от твоих тем. Перестань. Не порть мне аппетит, - вроде прокатило. Забылось. Отшутилось и погналось уже к 5 бутылке. Джин всё равно увидел эту реакцию. Этот удар, который жестче всякого кулака.
- Блять, ну не так это все должно было быть...
*** -Я тебя провожу, - Кёнджин стоит у выхода для персонала, хмельной и оттого чересчур храбрый. В его пальцах дотлевает сигарета. Он смотрит выжидательно на парнишку, который рывком попытался закрыть дверь обратно. Гулкий звон железа.
- Пойдем уже, я итак долго ждал, - он копается во внутреннем кармане своей косухи, достает маленький пакет. - На, - мазь от синяков и сильнодействующий обезбол. Последние деньги хулиган потратил не на новую пачку сигарет, а на этого настырного "я живу по правилам честной гордыни".
- Ой. бл... Иди уже. Если моя компания не устраивает, пойду сзади, - парень быстро прячет длинные пальцы в карманах кожаной куртки, пропуская вперед одноклассника. В полутьме плохо освещенных улиц он выглядел устрашающим со всем тем пирсингом, который сделал. Но голос и действия контрастно отличались от внешней оболочки.
- А в фартуке ты очень милый, почти домашний, - тихо говорит он, зная, что Усок будет молчать и продолжит затянувшийся игнор. Джин смотрит под ноги, поскольку из-за выпитого идет не по прямой, а по касательной, с погрешностями и заплетанием ног.
- Не носи очки. Ты в них на гриб похож. Так красивее, - подкат так себе, зато честно. Джин врезается в спину остановившегося Усока. С непониманием уставившись в темный затылок, хулиган замолчал. Он так ничего и не сказал, лишь вынул руки из карманов, чтобы в случае чего обнять. Потому что хотелось. Потому что не знал, "как надо", но знал, что чувствовал.

Ты жила в соседнем доме и росла вместе со мной. Наши родители были знакомы друг с другом и их связывала крепкая дружба, множество воспоминаний и очень теплые чувства. Они надеялись, что и мы сможем хоть как-то сохранить эту дружбу сквозь века. Мы росли вместе, гуляли в одном дворе и с самого младенчества были рядом. Сначала это споры за лопатку в песочнице, а после уже и грубо сорванный мной цветок и твои слезы. Ты была такая милая и незащищенная от всего мира, такая ранимая и поэтому такая замкнутая. Все думали, что ты холодная и бесчувственная, а ты просто бережно хранила в сердечке собственные чувства и не показывала их каждому прохожему. Но ты показывала их мне.
Ты так заботливо гладила котенка, найденного на улице и рассказывала, как долго ты уговаривала маму оставить его дома. Ты мечтала о котенке и поэтому твои глаза светились от счастья. Да, тогда ты была действительно самой красивой девочкой, которую я только видел. И я всегда с трепетом относился к тебе, даже когда ты кричала отчаянно на меня, обзывала бесчувственным монстром и убегала в слезах. Даже тогда, когда ты смеялась над тем, как я вернулся с очередным синяком под глазом после драки. Но при этом ты никогда не сомневалась во мне или в моих способностях.
Помнишь, как мы мечтали о будущем вместе? Я обещал на тебе жениться, когда стану взрослым, а ты обещала, что будешь готовить вкуснее мамы. Мы были маленькими и глупыми, но всегда чувствовали близость из-за схожих ситуаций. У тебя не было отца, а мой постепенно превращался в монстра. В твоих глазах застыла вселенская печаль, а я не мог позволить себе открыться другим людям, только тебе. И те чувства, что я испытывал к тебе, до сих пор бережно храню в своем сердце.
Когда я уезжал – ты плакала. Я видел, даже несмотря на то, что ты долго пыталась спрятать слезы за волосами. Я слишком хорошо тебя знаю, милая. От меня не спрячешь подобное. Ты обещала писать, но мне так и не пришло ни одно письмо от тебя. И я надеялся, что они просто где-то затерялись. Надеялся, что однажды смогу вновь с тобой встретиться.
______
Я увидел тебя вновь совсем недавно. Ты стояла в школьной форме Хвансе и не могла оторвать собственный взгляд от книжек. А я просто не смог сдвинуться с места и сказать тебе: «привет, я скучал». Ты же знаешь, что я такой и никогда не скажу тебе этого. Но я был искренне рад вновь увидеть тебя. Я изменился. Я стал другим и больше я не тот мальчик, что бережно хранил нашу клятву. Все поменялось, я потерял слишком многое в жизни, чтобы позволить себе вернуться в прошлое. Но ведь ты и не представляешь, как рассказать мне, если встретишь меня, что все это время ты любила меня, верно? И ты даже не подозреваешь, что я уже не смогу ответить взаимностью, ведь в моем сердце остался только лед и одно-единственное место для совершенно другого человека.

В общем, я как-то очень странно и туманно описал наши отношения, кажется хд они друзья детства, которые в детстве были влюблены и обещали друг другу жениться, но спустя время и жизненные события (у Енджэ отец с ума сошел), чувства остались в прошлом, но Наен все еще любит Енджэ. Собственно, Наен единственная, кто близок Енджэ. Друзей у него нет и трепетно относится он только к Наен. Я не требую от вас пары (хотя я был бы рад с:), если вы сами того не захотите, как вы видите, у меня уже есть одна пара и в конечном итоге Енджэ останется с этим человеком по сюжету. Поэтому я не ограничиваю вас в дальнейшем. Если вы захотите найти себе кого-то – пожалуйста, Наен должна быть счастлива в итоге. От меня лишь просьба, не берите роль на время, возьмите ее насовсем. И я буду очень строго судить, потому что Наен для меня особенная девочка и я хочу, чтобы человек, который ее возьмет, осознавал это и так же ценил ее, как и я. Собственно, обещания все – игра, графика, любовь, общение – могу предоставить вам с лихвой, только приходите. Я очень жду свою девочку, которую буду трепетно беречь <зз

Жизнь Чхве порой представляет собой набор странных и нелогичных событий. Все это лишь потому, что иногда парень сам не знает, чего хочет. А поэтому иногда выходит так, что он неконтролируемо поступает совершенно нелогично в той или иной ситуации и потом недоумевает, а почему это все вокруг так странно на него смотрят и качают головой. Вряд ли кто-либо когда-либо догадывался о том, что на все эти покачивания головой Чхве Енджэ просто наплевать. Он привык жить так, как хочется ему, не следуя каким-то правилам и законам.
Ему не нравится сидеть молча и сложа руки. Он не любит излишне частого вмешательства в его жизнь, а нарушение личного пространства и вовсе считает самым настоящим преступлением. И все бы ничего, но парень действительно сторонится проявлений каких-либо чувств, а также сторонится физического контакта. Почему физического контакта? Да потому что он до чертиков брезглив и предпочитает не касаться других людей, да и в целом эти прикосновения считает ненужным. Что, неужели люди не могут общаться, находясь друг от друга на расстоянии вытянутой руки? Что такого в том, чтобы как-то невзначай касаться друг друга рукой, а парочкам и вовсе держаться за руки? Ему это все кажется настолько противным, что в общественном транспорте парень ездить просто не может. Да и в классе он предпочитает сидеть один, потому как знает, что не дай бог кто коснется его локтем или рукой – беды не миновать.
Он привык держаться подальше от людей, потому что ему так удобнее. И находиться где-то вдали, занимаясь своими делами – это для него самое удобное, что может быть. Для него сложнее всего, пожалуй, именно с социальной жизнью. Потому что даже самый чёрствый осудит его за то, что он, например, не помог встать упавшей девушке. Или резко отошел, когда эта самая падающая девушка летела на него и пыталась удержаться за него. Но что можно поделать, если он сторонится физического контакта примерно так же, как сторонится огурцов. И это, на самом-то деле, совсем не смешно.
Чхве Енджэ привык огрызаться и старался всегда быть одиночкой, нежели с кем-то. Даже не смотря на свой теплый и добрый внешний вид, широкую улыбку и заливистый смех, он всегда предпочитал одиночество большому скоплению людей. И в академии ему приходилось порой немного трудно, ведь даже находясь в своей комнате, он находился в компании хотя бы одного человека. К этому сложно привыкнуть, и Чхве Енджэ, пожалуй, до сих пор пытается это сделать. Ведь все, к чему он привык – это закрыться в собственной комнате в доме и сидеть спокойно, пока его никто не трогал.
В его жизни, конечно, было не мало людей. Например, сестра, которая всегда любила нарушить его душевный покой, да и вообще покой, царивший в ЕГО комнате. Она всегда нарушала правила и границы личного пространства, касалась Енджэ, вызывая тем самым у него, как она считала, смешную реакцию. А он терпел, терпел только потому, что она его сестра и как бы сильно она его не бесила, он все равно старался огородить ее от отца. Но иногда ему хотелось убить ее за одно то, что она постоянно водила своих подруг к себе домой с ночевкой. В особенности одну. Енджэ не запомнил, как ее зовут, да и, собственно, совсем не интересовался. Он слушал иногда, о чем они говорили, моментами сталкивался с ней взглядом, когда выползал из комнаты на кухню. Но больше никакого контакта между ними не было. Енджэ запомнил лишь, что девочка была маленькой, с короткими рыжевато-коричневыми волосами и странным взглядом, который, как ему показалось, всегда был устремлен на него. Первое время он действительно так думал, но потом стал отметать эти мысли, ведь она подруга его сестры и ему совсем нет дела до нее. Да и он надеялся, что ей нет дела до него.
А затем случилось непоправимое, Енджэ и его сестра только и мечтали о том, чтобы все закончилось. Они переехали и эту девочку он больше не видел. Не слышал больше ничего о ней, а вскоре и забыл этот взгляд карих глаз и короткую рыжеватую стрижку. Ему вообще никогда не хотелось ни о ком думать. Да и он никогда особо не обращал внимания на всех этих девушек, некоторые из которых смотрели на него похожим взглядом той девочки.
Его жизнь в академии в большинстве своем состояла из скучного посещения уроков, затем тренировки, а порой просто общение с одноклассниками. Общение на расстоянии вытянутой руки. Вот и сегодня, когда Енджэ шел по узкой улочке в парке, отделяющем две академии между собой, он заметил странное шебуршание среди деревьев. Ему уже давно казалось, будто кто-то за ним следит. Практически с первого дня в академии он ощущал этот странный взгляд на себе и порой слышал затвор фотоаппарата, но старался не придавать этому значения. Мало ли, может просто показалось. Да и зачем кому-то за ним следить, да еще и фотографировать.
Енджэ привык, в принципе, быть в центре внимания из-за своей солнечной улыбки и довольно открытой дружелюбности. Но все равно каждый раз чужое внимание к его персоне его сильно удивляло. Нельзя сказать, что он удивлялся именно тому, что люди, внезапно, начали его замечать, нет. Скорее просто потому, что он же всем своим видом показывает, что ему абсолютно наплевать на всех остальных. Или он только думает, что показывает, а на деле люди читают все совсем иначе? Кто знает. Чхве тоже не знал. Он просто шел и заливисто смеялся с очередной неудачи своего одноклассника. Был даже момент, когда они остановились, потому что один из одноклассников решил завязать свои шнурки. И увлеченно о чем-то рассказывая, Енджэ совсем не заметил тихонечко крадущуюся девушку сзади. Он не заметил бы ее и вовсе, если бы вновь не услышал этот звук затвора фотоаппарата.
Щелчок и Енджэ замирает на мгновение, резко прекращая говорить. Он хмурит брови и на вопросы одноклассников о том, почему он остановился, лишь прикладывает палец к губам, показывая, что нужно молчать. Он знает, что тот, кто его сфотографировал, этого жеста не увидит. Он медленно поворачивает голову, а после и все тело по направлению к этому сталкеру, который уже не первый день фотографирует его. И Енджэ это все не казалось. Совсем не казалось. Он понял это сразу, как услышал звук. Оборачиваясь, он сначала взглядом ищет того, у кого в руках фотоаппарат, а после сталкивается с глазом объектива. Где-то несколько мгновений он внимательно изучает сам фотоаппарат и только после этого переводит взгляд на владельца. Замирает и поднимает одну бровь. Он видит тот же взгляд тех же карих глаз. Ту же рыжевато-коричневую короткую стрижку. Только ко всему этому еще добавляется фотоаппарат и явно испуганное выражение лица девчушки. Парень делает несколько шагов в ее сторону, явно желая разобраться с этим всем. Но резко останавливается, минуту где-то смотрит на нее, после чего, махнув на нее рукой, разворачивается и уходит. Да, конечно, это может показаться странным. Но Енджэ не хочет иметь ничего общего с этой девушкой, тем более теперь, когда узнал, что это она за ним долгое время наблюдала. Ему даже не хочется думать о том, куда пойдут эти фотографии и зачем ей это все. Просто не хочется думать.